(1)  На ма­лень­кой при­ста­ни уже на­бил­ся народ.

—  (2)  Мат­вей Ка­пи­то­ныч, по­то­ро­пись!  — за­кри­чал кто-⁠то из ожи­да­ю­щих. (3)  Гре­бец ни­че­го не от­ве­тил. (4)  Под­во­дя лодку к мост­кам, он чуть-⁠чуть по­вер­нул го­ло­ву, и тут я уви­дел его лицо. (5)  Это был маль­чик лет один­на­дца­ти-⁠две­на­дца­ти, а может быть, и мо­ло­же. (6)  Лицо у него было ху­день­кое, серьёзное, стро­гое, тёмное от за­га­ра, толь­ко бров­ки были смеш­ные, дет­ские, со­вер­шен­но вы­цвет­шие, белые, да из-⁠под ши­ро­ко­го ко­зырь­ка огром­ной боц­ман­ской фу­раж­ки па­да­ли на за­по­тев­ший лоб такие же со­ло­мен­ные, давно не стри­жен­ные во­ло­сы.

—  (7)  Мат­вей Ка­пи­то­ныч, здрав­ствуй!

—  (8)  Отой­ди­те, не ме­шай­те!  — вме­сто от­ве­та за­кри­чал он каким-то хрип­лым про­сту­жен­ным бас­ком, и в эту ми­ну­ту лодка уда­ри­лась о стен­ку при­ча­ла. (9)  На­ча­лась вы­груз­ка пас­са­жи­ров и по­сад­ка новых. (10)  Ма­лень­кий пе­ре­воз­чик вы­гля­дел очень уста­лым, с лица его катил пот, но он очень спо­кой­но, без вся­ко­го раз­дра­же­ния, су­ро­во и по­ве­ли­тель­но рас­по­ря­жал­ся по­сад­кой.

—  (11)  Эй!  — по­кри­ки­вал он.  —  (12)  Са­дись с ле­во­го борта. (13)  А ты, с ко­тел­ком,  — туда... (14)  Тихо... (15)  Без па­ни­ки.

(16)  Не успел наш ялик отой­ти и на сотню мет­ров от бе­ре­га, слу­чи­лось то, чего, ка­за­лось бы, уж никак нель­зя было ожи­дать в этот сол­неч­ный, без­мя­теж­но спо­кой­ный лет­ний день. (17)  По­слы­шал­ся звук, по­хо­жий на отдалённый гром. (18)  Лёгким гулом он прошёл по реке. (19)  И тот­час же в каж­дом из нас что-⁠то ёкнуло и при­выч­но на­сто­ро­жи­лось. (20)  В эту ми­ну­ту вто­рой, более силь­ный удар раз­ма­ши­стым от­зву­ком про­ка­тил­ся по реке.

—  (21)  Мо­тень­ка, что это?

—  (22)  Ну что!  — ска­зал он, не по­во­ра­чи­вая го­ло­вы.  — (23)  Ни­че­го осо­бен­но­го. (24)  Зе­нит­ки.

(25)  Тут будто ку­вал­дой уда­ри­ло меня по ба­ра­бан­ным пе­ре­пон­кам, я не­воль­но за­жму­рил­ся, услы­шал, как за­кри­ча­ли жен­щи­ны, и изо всех сил вце­пил­ся в хо­лод­ный влаж­ный борт лодки, чтобы не по­ле­теть в воду. (26)  Ни­че­го не скажу  — было страш­но. (27)  Осо­бен­но, когда в воду спе­ре­ди и сзади, спра­ва и слева от шлюп­ки на­ча­ли па­дать оскол­ки. (28)  Пе­ре­до мной сидел маль­чик. (29)  Ни на один миг он не оста­вил вёсел. (30)  Так же уве­рен­но и легко вёл он своё ма­лень­кое судно, и на лице его я не мог про­честь ни стра­ха, ни вол­не­ния. «(31)  Не­уже­ли он не бо­ит­ся?  — по­ду­мал я.  —  (32)  Не­ужто не хо­чет­ся ему бро­сить вёсла, за­жму­рить­ся, спря­тать­ся под ска­мей­ку?.. (33)  А впро­чем, он ещё ма­лень­кий,  — по­ду­ма­лось мне.  —  (34)  Не по­ни­ма­ет, что такое смерть».

(35)  Дела, ко­то­рые при­ве­ли меня на Ка­мен­ный ост­ров, от­ня­ли у меня часа пол­то­ра-⁠два. (36)  В ожи­да­нии ма­ши­ны я бе­се­до­вал с ко­ман­ди­ром ба­та­реи и между про­чим рас­ска­зал о том, как наш ялик попал в оско­лоч­ный дождь. (37)  Ко­ман­дир ба­та­реи по­че­му-⁠то вдруг очень сму­тил­ся и даже по­крас­нел.

—  (38)  Да, да...  — ска­зал он, вы­ти­рая плат­ком лицо.  —  (39)  К со­жа­ле­нию, наши сна­ря­ды ле­та­ют не толь­ко вверх, но и вниз. (40)  Но что же по­де­ла­ешь! (41)  Ведь бы­ва­ют жерт­вы, свои люди гиб­нут. (42)  Вот как раз не­де­ли три тому назад тут пе­ре­воз­чи­ка оскол­ком убило.

—  (43)  Как пе­ре­воз­чи­ка?  — ска­зал я.  —  (44)  Где? (45)  Ка­ко­го?

—  (46)  Да вот тут как раз, на Неве, где вы пе­ре­ез­жа­ли. (47)  Хо­ро­ший че­ло­век был. (48)  Сорок два года ра­бо­тал на пе­ре­во­зе.

—  (49)  А сей­час там какой-⁠то маль­чик,  — ска­зал я.

—  (50)  Мат­вей Ка­пи­то­ныч! (51)  Это сы­ниш­ка пе­ре­воз­чи­ка, ко­то­рый погиб.

(52)  Я отчётливо пред­ста­вил во всех по­дроб­но­стях, как это слу­чи­лось. (53)  И вот не про­шло и ме­ся­ца, а этот маль­чик сидит на этой лодке и ра­бо­та­ет теми же вёслами, ко­то­рые вы­па­ли тогда из рук его отца. «(54)  Как же он может?  — по­ду­мал я.  —  (55)  Как может этот ма­лень­кий че­ло­век дер­жать в руках эти страш­ные вёсла? (56)  Как может он спо­кой­но си­деть на ска­мей­ке, на ко­то­рой ещё, не­бось, не вы­сох­ла кровь его отца? (57)  Ведь, ка­за­лось бы, он на всю жизнь дол­жен был про­ник­нуть­ся смер­тель­ным ужа­сом и к этой за­кля­той ра­бо­те, и к этой лодке, и к вёслам, и к чёрной нев­ской воде. (58)  Даже отдалённый ору­дий­ный вы­стрел дол­жен был пу­гать его и хо­ло­дить же­сто­кой тос­кой его ма­лень­кое серд­це. (59)  А ведь он улы­бал­ся. (60)  Вы по­ду­май­те толь­ко  — он улы­бал­ся да­ве­ча, когда земля и небо дро­жа­ли от зал­пов зе­нит­ных ору­дий».

* Лео­нид Пан­те­ле­ев (1908–1987)  — рус­ский со­вет­ский пи­са­тель, жур­на­лист.